31 марта 2011 года Конституционный Суд РФ признал не противоречащим Конституции положение части 3 статьи 138 Уголовного кодекса РФ, поскольку оно предполагает, что уголовная ответственность наступает за производство, сбыт или приобретение специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, если эти действия осуществляются без соответствующей лицензии, а сами специальные технические средства разработаны и предназначены именно для негласного (т.е. тайного, неочевидного) получения информации, затрагивающей конституционные права личности.
Дело было рассмотрено 16 февраля 2011 года по жалобам граждан С.В. Капорина, И.В.Коршуна, С.В.Миронова, Ц.И.Соловьева и А.Г.Трубина.
Справка
Частью 3 ст. 138 УК РФ предусмотрена уголовная ответственность за незаконные производство, сбыт или приобретение специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации.
(см.ниже: Дальше – читать полностью)
К таким специальным техническим средствам относятся, например, приборы для негласного получения акустической информации, визуального наблюдения, прослушивания телефонных переговоров. Свободный оборот таких специальных устройств запрещен федеральным законом, использовать их вправе только сотрудники правоохранительных органов и спецслужб в ходе оперативно-розыскной деятельности. Разработка, производство, реализация и приобретение специальных технических средств могут осуществляться исключительно на основании лицензии, выдаваемой ФСБ России.
История вопроса
1. Предприниматели из Петропавловска-Камчатского С.В.Капорин, из Коми Ц.И.Соловьев и житель Костромы С.В.Миронов обвиняются в незаконном приобретении и продаже устройств видеонаблюдения, закамуфлированных под бытовые предметы (шариковые авторучки и пульты авто-сигнализаций со встроенными видеокамерами и микрофонами). Предприниматели специализируются на розничной торговле техническими устройствами. Спецсредства они купили в свободной торговой сети и продавали в магазинах. Гражданин С.В. Миронов приобрел эти устройства через интернет также для последующей продажи. Все трое привлечены в качестве обвиняемых по уголовным делам в 2010 году.
2. Предприниматель из Зеленограда И.В.Коршун занимается производством профессиональной ауди- и видеозаписывающей техники. 10 февраля 2000 года за незаконное производство и продажу устройства дистанционного акустического контроля он был приговорен к штрафу в размере 200 МРОТ. Устройство обладало высокой чувствительностью, было закамуфлировано и могло быть обнаружено только с помощью специальных средств. Оно предназначалось для контроля срабатывания системы охраны (квартиры, офиса) и получало акустическую информацию.
3. Житель Архангельска А.Г.Трубин 22 мая 2008 года приговором мирового судьи был осужден к 1,5 годам лишения свободы условно. Суд пришел к выводу, что изготовленные А.Г.Трубиным устройства (четыре радиомикрофона, смонтированные в футляре от губной помады) входят в перечень специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации в ходе оперативно-розыскной деятельности. Для производства и сбыта таких спецсредств необходимо наличие соответствующей лицензии, которой у А.Г.Трубина не было. Жалобы заявителя были оставлены без удовлетворения, и приговор вступил в силу в январе 2010 года.
Позиция заявителей
Заявители полагают, что оспариваемая норма в силу своей неопределенности предоставляет правоприменителю необоснованно широкие пределы усмотрения. Отсутствие в ней четкого понятия специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, признаков и критериев отграничения от технических средств, разрешенных к обороту; позволяет любой прибор для получения, передачи и регистрации информации отнести к предмету преступления. Гражданину же отсутствие определенности, ясности и конкретности предписаний, не позволяет предвидеть последствия своих деяний, отграничить правомерное поведение от противоправного.
Тем самым, по мнению заявителей, нарушаются конституционных принципы равенства и справедливости, а также их конституционные права, в том числе на свободу информации и на судебную защиту.
Позиция Суда
Конституционные права личности на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени, на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а также на неприкосновенность жилища находятся под особой защитой Конституции. При этом хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются. Соответственно, сбор информации, сопряженный с нарушением этих прав, также не допускается.
Исходя из этого, федеральный законодатель определил законные основания производства, сбыта и приобретения специальных технических средств, предназначенных именно для негласного получения информации. Установлены также меры юридической ответственности, в том числе уголовно-правовые санкции, за незаконный оборот спецсредств.
Федеральный закон запрещает свободный оборот таких спецсредств, с помощью которых легко нарушить гарантированные Конституцией права граждан. Он устанавливает обязательность лицензирования их производства, приобретения и сбыта и допускает их использование лишь в процессе осуществления предусмотренной законом оперативно-розыскной деятельности.
На основе федеральных законов Правительство определяет перечни таких спецсредств, их свойства и признаки, что позволяет отличать их от обычных устройств, рассчитанных на бытовое применение. Одним из главных критериев при этом являются специально приданные спецсредствам нужные качества (проведена техническая доработка, камуфлирование) именно для тайного, неочевидного получения информации лицами, не имеющими на то законных оснований.
Соответственно, при привлечении лица к уголовной ответственности должен быть установлен не только сам факт производства, сбыта или приобретения специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, но и доказана противозаконность соответствующих действий и наличие умысла на их совершение.
Таким образом, предусмотренная ч. 3 ст. 138 УК РФ уголовная ответственность наступает за производство, сбыт или приобретение таких специальных технических средств, которые предназначены (разработаны, приспособлены, запрограммированы) именно для негласного (т.е. тайного, неочевидного) получения информации, затрагивающей права личности, гарантированные Конституцией РФ.
Именно в таком смысле положение ч. 3 ст. 138 УК РФ признано не противоречащим Конституции России. Следовательно, исключено любое иное его истолкование в правоприменительной практике.
Решения по делам заявителей, основанные на данном законоположении в истолковании, расходящемся с установленным Конституционным Судом РФ конституционно-правовым смыслом, подлежат разрешению в определенном законом порядке.
Председательствовал в процессе ЗОРЬКИН Валерий Дмитриевич
Судьей-докладчиком был СЕЛЕЗНЕВ Николай Васильевич
Таким образом суд указал на необходимость наличия вины в форме умысла, тогда как вина в форме неосторожности в данном случае не может быть положена в основу уголовного преследования.
Положение части 3 статьи 138 УК РФ признано не противоречащим Конституции России. Конституционное толкование положений этой статьи является обязательным, любое иное истолкование в правоприменительной практике исключено.
В своём интервью представителям СМИ председатель суда Зорькин Валерий Дмитриевич указал на то, что решение законодателя закрепить общую норму в законе, а конкретизацию возложить на исполнительную власть является единственно верным, поскольку невозможно было бы закрепить весь перечень технических средств. Следовательно, при нынешнем уровне технического развития можно было бы и не помышлять о правах, охраняемых статьёй 23 Конституции.
Мнение редактора правового портала lawmix.ru Дроботова Станислава Александровича:
Конституционный Суд России занял единственно верную позицию в данном вопросе. Совершенно очевидно, что создание какого-либо перечня в законе было бы нецелесообразно. Очень быстро такая норма потеряла бы актуальность в условиях нынешнего технического прогресса.
Поэтому следует в полной мере согласиться с позицией председателя Конституционного суда. Однако, жалобы заявителей также являются справедливыми, поскольку миниатюризация средств записи информации фактически привела к правовой неопределённости. Простейший пример - мобильный телефон, выполненный в форме часов, уже фактически мог быть рассмотрен как специальное средство сбора информации. Думается, можно не делать акцент на всей абсурдности ситуации, при которой использование мобильных телефонов было бы возможно лишь в рамках оперативно-розыскной деятельности, тогда как продавцы телефонов привлекались бы к уголовной ответственности.
В свете вышесказанного можно сделать вывод о том, что необходимость толкования проверенной нормы назрела давно и толкование, призванное устранить законодательные пробелы было дано, тогда как сама норма в полной мере соответствует Конституции России и, более того, сама по себе призвана защищать конституционные права и свободы.
Оказываем услуги по свадебной видео- и фотосъемке.
Комментариев нет:
Отправить комментарий